Малкольм и Мари — невидимые миру слезы
Малкольм и Мари — амбициозный проект такого же амбициозного, 36-летнего Сэма Левинсона, создателя «Эйфории», сына режиссера “Человека дождя” Барри Левинсона

«Малкольм и Мари» снят ручной камерой на 35-мм пленку и в черно-белом стиле, в котором участвуют всего два актера. Все производство происходило во время пандемии. Фильм созвучен с «Кто боится Вирджинии Вульф?» и «Ночью» Антониони.
Пара возвращается домой в час ночи после успешной премьеры. Они живут в загородном арендованном студией доме. Он — афроамериканец и режиссер нового фильма о девушке, которая борется с наркозависимостью. Мари, его партнерша, актриса и модель. Малкольм счастлив, в предчувствии успеха и положительных рецензий. Он танцует и ругает критиков и белых.
Но Мари находится в молчаливом раздражении, готовя поздний ужин — макароны с сыром. Наконец она обрушивает претензии к партнёру. В своей выступлении режиссер не поблагодарил Мари. Ее жизненный путь стал основой фильма, а совместный пятилетний опыт непростых отношений насытил его контекстом и глубиной. Так начинается игра-спарринг двух красивых актеров Джона Вашингтона и Зендаи. Разговор продлится весь фильм и всю ночь, рассказывая правду. Но отсутствие экшена не делает, что картину скучной или затянутой, напротив он пролетает. Между актерами и персонажами есть химия, напряжение. И что может быть интересней человеческих отношений.
О чем все-таки фильм?
Может быть про отношения ?
Малкольм и Мари — это не два страдающих одиночеств, которые живут только ради того, чтобы быть вместе. Они — очень слитая и гармоничная пара, каждый сделал осознанный выбор. Их проблема от противного — то, что бывает при длительных и очень интимных отношениях, когда люди становятся частью друг друга, и они вольно – невольно сопротивляются этому, чтобы не потерять идентичность и эго. Это одна из причин неблагодарности Малкольма, он не отделяет Мари от себя и своего проекта. Конфликт необходимая и творческая часть их совместной жизни. Они живут в нем, растворяются.
Может быть про то, как трудно быть черный режиссером ?
Фильм не избежал современной повестки, чтобы покритиковать внутреннюю жизнь индустрии. Малкольма возмущает ограничения творчества. Как черный режиссер, он может говорить только со своей аудиторией, только про расизм, только про политику. Или общечеловеческие проблемы не изменяются с цветом кожи. Так возникает искушение для режиссера, вовремя подстроится под меняющуюся и непостоянную среду, чтобы сорвать успех, получить признание критиков.

Может быть это разговор с капризной Музой, которая не дает насладиться успехом
Кинематографическая среда замкнута на себе, как и любое профессиональное сообщество. К тому же, как говорит Мари, самое капиталистическое, богатое, амбициозное и ужасно лицемерное. Для творческого человека важно быть честным в работе и самим собой, чтобы произведение было настоящим и вызывало отклик у зрителей. Такую связь дает Мари, ее присутствие образует нити с внешним миром. « Малкольм и Мари» постоянно говорят о подлинности нового фильма. Малкольм был честным, и проект получился.
Мари задевает его, она обнаруживает его раны. Критичный взгляд отрезвляет его как художника и мужчину, чтобы переломить ситуацию под другим углом, увидеть невидимое, скрытое сейчас от него, чтобы двигаться вперед, развиваться. Он может уничтожить Мари, зная о ее зависимом положении. На самом деле, нуждается в ней больше. Благодаря ей он смог сублимировать опыт в творческий проект, стать мастером и получить успех. Он защищается и нападает на Мари, больно бьет в уязвимые места.
Но в итоге сам не переживает катарсиса, освобождения. Конфликт между ними скатывается в исходную точку, когда накал страстей требовал разрядки. Эмоциональная глубина стихает, скачка в развитие не происходит, и начинаются повторения. Малькольм не отказался от снобизма, как обратной стороны неуверенности и закомплексованности, и не продемонстрировал свою тень. Он только соглашается с последним монологом Мари, так и остался жутко положительным, немного страдающим героем.
Несмотря на то, что Левинсон, как режиссер и коллега, заставляет персонажа отказаться от мифа о творце-одиночке и признать, что кино — это коллективный труд. Только часть успеха принадлежит таланту режиссера Малькольма. Вторая половина принадлежит Мари, которая варит макароны ночью.
Вашингтон в основном безупречен в роли Малкольма, Зендая хороша, но чуток до уровня партнера не дотягивает. Это ее первая серьезная взрослая работа после Эйфории.

Фильм намеренно театрален, ощущается как сценичная пьеса. Открытый дом находится в замкнутом ночном пространстве. Левинсон убирает цвет, чтобы он не отвлекал зрителя. Над этим фильмом с режиссером работает венгерский оператор Марсель Рев, еще член команды Эйфории. Рассеянный свет углубляет пространство, появляются тени, блики, полутени, яркие контрасты, лабиринты.
Монохромный фон усиливает символичность высказывания Левинсона — Инь-Янь, мужчина-женщина, белое – черное, день-ночь. Графика визуального ряда, все эти тона и полутона, линии и сгибы тела и лица актеров, отражения и блики — мощный эстетический заряд. Чего стоит дом весь стеклянный в минималистическом стиле на просторах калифорнийской пустыни Кармел. И великолепные актеры и персонажи, которые в своем темпе двигаются в лабиринтах дома и решают глобальные проблемы творчества, выясняют отношения и объясняются в любви, включая друг другу песни.
Проект мог быть безупречным, только был бы он так интересен.
Еще про фильмы: «Еще по одной» как выход из экзистенциального кризиса
Поддержите телеграм-канал Меню сериалов подпиской
Иллюстрации: imdb.com